Почему я избегаю “наших” в США?

Интересная статья от жительницы США Марины Соколовской. 

Уверена, что 99% прочитавших этот заголовок, усмехнулись. Ну еще бы — знакомое чувство, не правда ли? Более того, каждый из нас и ответить на этот вопрос легко может, и у некоторых в тех ответах будет не одна, а сразу несколько причин. Нам кажется, что это правильно и полезно избегать друг друга. Да что там — некоторые уверены, что имеют полное право “наших” даже ненавидеть.

Встретившись, мы морщимся, закатываем глаза и презрительно сжимаем губы — наш!

Почему же мы так не любим друг друга здесь, в стране, где нас всего-то один процент от населения? Я попробовала ответить сама для себя на этот вопрос.

Для начала уточню, кто для меня тот самый “наш”. Это, как правило, те, кто говорят на русском, но особенно — выходцы из России, потому что сама я приехала в США именно из этой страны. Родилась, правда, в РСФСР, но именно в России окончила школу, институт, работала, создала семью… А потому мой “наш” — это все-таки россиянин. Не русский, заметьте, потому как русские — это всего лишь одна из наций, а именно россиянин или выходец из России.

Начнем с того, что мы часто увозим с собой то, от чего уезжаем. Например, хамство и неприветливость. Мы приезжаем сюда с теми самыми лицами из собеса. На наших лицах все проблемы Советского Союза, на них наши разводы, непослушание детей и маленькая зарплата. Удивительно, но факт — во многих районах того же Бронкса средняя зарплата по району ниже, чем на том же Брайтоне. Но люди там улыбаются. И у них тоже есть непослушные дети, и их боссы иногда несправедливо орут, и их машины ломаются… Но при всем этом эти люди улыбаются. У нас же как будто нет такой мимической особенности — ну не работают эти лицевые мышцы! Атрофированы!

Некоторые из нас с трудом, но таки учатся улыбаться. Но и тут не совсем все гладко — в итоге, как правило, изображать улыбку можем мы только перед американцами, а своим нет, перебьются, мол, перетопчутся, чо это я еще им и улыбаться буду?

Я по причине улыбки-не улыбки не езжу совсем на Брайтон бич. И не потому, что боюсь, что мне не улыбнуться в ответ. А потому что там я себе открываю себя же. Если в “американской” части города я искренне цвету и пахну, если там я, задев кого-то, искренне говорю “sorry”, то на Брайтоне, среди своих, сразу возвращаюсь к себе прежней — толкнули? Посмотри выразительно в ответ, мол, куда прешь? В магазине нахамили? Нахами в ответ. Я, к сожалению, слишком быстро возвращаюсь в то состояние, от которого бежала и бегу уже не первый год. И сама себе не нравлюсь. А потому туда не хожу.

Второй очень важный момент — мы не ценим друга друга и друг другом не дорожим. Нам все время кажется, что русскоязычная диаспора в США ой, как велика, что мы ну везде, ну просто кругом. Вот уедешь вроде как совсем в американскую глухомань, вдруг слышишь кто-то — бур-бур-бур на русском, и сразу все настроение испорчено и на по лбу бегущей строчкой: “Нет, ну ты посмотри и тут наши!” И мужу на ухо — тут русские! Аж зубами скрипишь — ну нигде от вас не скрыться! Хотя те “наши” могут быть вполне милыми людьми, они может быть и улыбаться всем подряд уже научились, и извиняются, толкнув, но нам все равно, ведь и тут они!

А на самом деле, ребята, нас тут очень и очень мало. Вся русскоязычная община (а в ней не только россияне) это какие-то жалкие три с небольшим миллиона. Другое дело, что мы при всей ненависти друг к другу любим тусоваться в одних и тех же местах, а потому, как правило, сконцентрированы около воды — побережья Калифорнии, Нью-Йорка и Флориды усеяны нами особенно густо. Еще мы любим Иллинойс, Массачусетс и Пенсильванию. Какие же мы извращенные люди — кучкуемся, чтобы потом друг друга презирать и даже ненавидеть.

Еще мы не уважаем друг друга настолько, что не соблюдаем простейшие правила, если они придуманы “нашими”. Такие же требования, как в целом по стране, но в “русских” магазинах на Брайтоне раздражают нас же неимоверно. Например, в небольших магазинах покупатели неистово требуют пустить их в туалет. Где и когда американские продуктовые магазины (речь не о супермаркетах) предоставляли такие услуги? Но их требования и по возврату товара, и по проверке чека на выходе нас не бесят. Но когда свои требуют того же самого, мы аж подпрыгиваем от возмущения.

Буквально вчера я была на приеме в консульстве РФ в Нью-Йорке. Еще пару лет назад я ругала это ведомство почем зря. Но так получилось, что за последние полтора годы сходила туда на прием раз десять. И ни разу не смогла найти причины быть недовольной работой его сотрудников. Я не знаю что случилось — сменился ли консул или посол, получили ли они новые разнарядки… Да мне и, честно сказать, все равно. Я говорю по факту — работают быстро и слаженно. Не хамят. Улыбаются (!). Вчера в очередной раз я поехала за копией паспорта. На входе нас было пять человек. Охранник опять же с улыбкой (!) попросил нас положить мобильные телефоны в камеры хранения. Из пяти человек это честно сделали двое. Я и еще одна пожилая женщина. Трое спрятали и начали ими пользоваться внутри здания. А на возмущения охранника ответили высоко поднятыми бровями — а что такого?

Вот же интересно — мы ходим на интервью в Federal plaza и выполняем там все требования американцев, мы ходим без телефонов сдавать отпечатки пальцев, безропотно сдаем телефоны в судах и вообще везде, где нас просят об этом американцы — с ними мы достаточно легко следуем букве закона. Но тут же плюем на закон, попав к “нашим”. Почему? Ведь это обычное требование безопасности — у американцев таких пруд пруди. И ладно бы то консульство работало так, что хотелось бы что-то сделать в пику. Но ведь нет…

Мы видим друг в друге преступников. Нет, без преувеличений. Кому еще мы готовы предложить взятку? “Нашим”! Кому в принципе можем предложить нарушить закон? Конечно, только нашим! И по этой причине не любим сталкиваться друг с другом по работе — ой, русские пришли, сейчас буду просить меня сделать что-то незаконное!

Среди всех этих причин, конечно, есть одна самая серьезная, та, что особенно обострилась за последние четыре года — политика. Я недавно в одном офтальмологическом офисе Бруклина наткнулась на объявление “Пожалуйста, не вести разговоров о политике!”. Я засмеялась. — Ох, — подняла на мой смех глаза секретарь, — знали бы вы, что тут творилось раньше!

Мы заранее видим друг в друге врага, человека, который стоит по иную сторону баррикады. Мы заранее настроены на плохое и нам проще избежать этого знакомства, чем проверить — твой ли это человек или нет.

За последние пять лет я встретила в фейсбуке неимоверное количество тех самых “наших”, многие из которых стали мне пусть виртуальными, но друзьями. Мы действительно близки. Мы действительно на одной волне. Я поддерживаю их, они меня. Я с удовольствием встречаюсь с теми, с кем могу, в реальной жизни. Да что там — когда у меня кончились деньги и мне не на что было закончить съемки документального фильма, именно эти люди поддержали мой проект. За что я им очень и очень благодарна.

Но что, если бы я сразу встретила их в реале? Даже не знаю, наверное, постаралась бы как можно быстрее пройти мимо — а вдруг он хам? А вдруг она по другую сторону баррикад?

Жаль, что так. Может, надо меняться?