Харин (Юрий Рост)

Как-то была в Манеже выставка фоторабот Юрия Роста и меня зацепила одна фотография с комментарием автора.

Борис Аполлонович Харин.

Сивая лошадь притащила сани. Из саней вылез кривоватый и краснощекий человек в треухе с висящими по бокам тесемками. Пальцы внутри трехпалых рукавиц сжаты в кулак – чтобы теплее.

– За куревом приехал, – объясняет он и церемонно представляется: – Борис Аполлонович Харин, путейский рабочий... – Он трогает висячий замок на двери каменного дома и рассуждает: – Закрыт, значит, магазин. Не выйдет купить папирос.

Мы идем к станции Чугунаш в Горном Алтае. По протоптанной в глубоком снегу вдоль пути тропинке навстречу спешит продавщица.

– Не открываешь, Тамара? – спрашивает Харин.

– Нет, – отвечает Тамара, не объясняя причину, почему не открывает магазин.

– Вот видишь, – жалуется мне Борис Аполлонович. А снегу навалило.

– Издалека?

– Нет, – говорит Харин, – верст двенадцать.

– Деревня кержацкая?

– Да, староверы тут больше. А вы чего приехали? Ничего тут нет. Лес да снег.

– Поезд шел, я и сел. Увидел теплую станцию – вышел. Подожду, когда на Прокопьевск что-нибудь пойдет. Тут и магазин.

– Так закрыт.

– А староверам-то курить нельзя.

– Нельзя, – соглашается Борис Аполлонович.

– И выпивать.

– Выпивать, пожалуйста, — убежденно говорит Харин. – Из мирских стаканов нельзя. Нитку цветную навяжешь, чтоб потом не перепутать, и можно. А магазин все равно закрыт. И завалило все.

Идет тихий, вялый снег.

– Эта не открывает. Тот рельсы не метет. А людям по дороге надо. Кому куда. Курить тоже хотят, – говорит Харин. – Люди ни при чем. Поеду пока стрелку промету...

Он садится в сани и, не спеша, едет вдоль железнодорожного полотна, а я остаюсь ждать. В этом разница.