Портал Delfi опубликовал отрывок из книги Руты Ванагайте «Наши» — рассказ жителя Литвы Юозаса Алексинаса,
расстреливавшего евреев в Белоруссии. Алексинас родился в 1914 году,
служил сначала в армии Литовской Республики, затем в карательном
батальоне под началом Aнтанаса Импулявичюса.
Бывший участник расстрельной команды вспоминает: «Служить в 1941 году
меня из запаса вызвал Кубилюнас. Я должен был явиться в комендатуру.
Сказали, для поддержания внутреннего порядка, на полгода, помочь немцам.
Мы охраняли военнопленных, работавших на торфянике». Алексинас
затрудняется точно сказать, когда его подразделение отправили за пределы
Литвы: «Когда, не скажу, только знаю, что осенью, в конце сентября или
в начале октября. Увезли в Минск. Не сказали, куда везут, только
посадили в машины. Тогда в первый и последний раз я видел командующего
батальоном майора Импулявичюса, он присутствовал на прощании».
Алексинас, по его словам, через полгода дезертировал из батальона:
«В мае снег сошел, тогда я убежал. Не хотел воевать за немцев. Немец уже
не был настоящим приятелем, мы для них являлись только орудием. Хотя
они нами не командовали, только ездили с нами. Мы не понимали их языка,
поэтому нами командовали наши офицеры. Гегявичюс — командующий отрядом,
Плунге — командующий ротой. Из тех офицеров, которых я видел, только
Гегявичюс хорошо знал немецкий, именно он всегда с немцами поддерживал
контакты. Передавал нам приказы, которые те отдавали. Мы жили в Минске,
не в казармах, а отдельно небольшими группами, в комнатках».
Очевидец вспоминает, что их батальон возили по всей Белоруссии и они
занимались расстрелами евреев повсеместно. «Ехало много машин, в большой
город везли батальон. Нас возили в крытых немецких машинах. Никто нам
не говорил, куда едем. Местная полиция ходила по квартирам и собирала
евреев, сгоняла их на площадь. Затем распределяли по списку, немцы
оставляли себе тех, кто был нужен — врача какого-нибудь, может инженера,
остальных гнали в яму. Ямы уже были выкопаны за городом, на откосах».
Литовец затруднился сказать, сколько он видел таких расстрелов.
«Я и сосчитать уже не могу. Около десяти, наверное. Мы сами должны были
гнать с площади к яме, а в конце расстреливали. Брали группу из этой
массы людей и уничтожали. На них была лишь одежда, вещи из домов
не давали брать. Их гнали строем, по четыре человека. В большом городе
колонна была длинная. Часть солдат стояла на краю ямы, другая гнала
к яме. Сгоняли в яму, заставляли лечь, и мы расстреливали их, лежачих.
Один ряд проходит, тогда сверху залезает второй, на него следующий.
В конце засыпали хлорной известью. Кто их потом закапывал, не знаю.
Мы расстреливали и уезжали. Нам выдавали только русские ружья и патроны.
В их числе были разрывные пули и горящие пули. Бывало, загорается
одежда, одних гонят, а одежда уже горит, такой удушливый запах горящего
тела. Противно. Не могу вам объяснить, это надо видеть».
Алексинас подтвердил, что людей пригоняли и они должны были ложиться
на горящие трупы. «Да. Ложились, и все. Шли, не сопротивляясь. Не было
такого, чтобы остановились на краю ямы: не пойду… Раздевались,
забирались и ложились». По его словам, целиться требовалось «обычно
в грудь, или в затылок — но, бывало, разрывные быстро вскрывали голову
при попадании в затылок». Бывший каратель не смог припомнить, сколько
за время одной акции расстреливали: «А черт их знает — сколько
пригоняли, столько расстреливали. Не закончив, не уезжали. Назад эту
группу уже не везли. Никто не сообщал, сколько, пригоняют тысячу или
две, или сто, или еще сколько-то. Идут как агнцы какие, никакого
сопротивления. Несли детей маленьких, других за руку вели. Всех
уничтожали». По его словам, если мать или отец держали ребенка на руках,
то вместе с ним ложились в яму. «В таком случае, сначала стреляешь
в отца. Ребенок ведь ничего не чувствует. Сами подумайте: как чувствует
себя отец, если рядом с ним ребенка застрелят? Не из автомата ведь
стреляешь, одна пуля в отца, другая уже в ребенка». Алексинас
пожаловался на то, что каратели постоянно чувствовали угнетенное
настроение: «Становится человек таким автоматом. Делаешь, сам не знаешь
что. Жутко… Немцы стреляли редко, обычно фотографировали… Я больше
никого не виню, только Бога, если он есть, почему позволяет убивать
безвинных людей. И тогда я так же думал».
Как сообщало ранее
EADaily,
презентация книги журналистки Руты Ванагайте, посвященной Холокосту
в Литве, прошла в Вильнюсе в январе. В годы войны германские нацисты
и их местные пособники уничтожили на территории государства около 200
тысяч человек — причем литовцы принимали охотное участие в этих казнях
в качестве палачей, а потом делили между собой имущество убитых.
Ванагайте пожаловалась, что в ходе сбора материалов для книги
столкнулась со страхом и злобой в свой адрес, некоторые даже обвинили ее
в «продаже родины евреям»
«Становится человек таким автоматом. Делаешь, сам не знаешь что. Жутко… Немцы стреляли редко, обычно фотографировали… Я больше никого не виню, только Бога, если он есть, почему позволяет убивать безвинных людей. И тогда я так же думал»
Сам убивает а винит Бога! Как легко. Бог наделил полной свободой действий всех людей. Поэтому и будет Рай/Ад. За всё будет воздаяние или наказание. А если б он всех дергал за ниточки как кукол, какой смысл тогда великого суда?!