Матрос подводной лодки анонимно рассказал о том, что такое поцелуй
кувалды, зачем закусывать вино воблой и почему некоторым подводникам
приходится годами драить туалет.
Подлодка
Я учился в Военно-морском училище им. Дзержинского, но это офицерский
путь. А матросом на подлодку можно попасть и через военкомат: они
направляют призывников в учебный центр, где полгода идёт подготовка.
Каждой специальности соответствует своя боевая часть, вроде отделов в
компании. Первая — штурманская, вторая — ракетная, третья —
мино-торпедная, четвёртая — радиотехнических средств и связи, куда как
раз попал я потом, и пятая — электромеханическая, самая большая.
С первой по четвёртую части — это так называемый БЧ-люкс. Они ходят
чистенькие и опрятные. А БЧ5 — это «маслопупы», они там по колено в
масле и воде, на них все трюмы, насосы и двигатели. После учебки идёт
распределение на базы. Сейчас подлодки базируются либо на Севере, в
Западной Лице, Гаджиево, Видяево, либо на Камчатке, город Вилючинск. Ещё
одна база есть на Дальнем Востоке — её в народе называют Большой Камень
или Техас. В Балтийском и Чёрном море атомных подводных лодок нет —
только дизельные, то есть не боевые. Я же попал на Северный флот, в
Западную Лицу.
Первое погружение
Когда подводная лодка выходит первый раз в море, все моряки должны
пройти обряд посвящения. У меня был минимальный: в плафон из каюты
налили забортной воды, которую надо выпить. Вкус у неё жутко вяжущий и
горький. Неоднократно были случаи, когда людей сразу тошнило. Тогда же
вручили свидетельство, нарисованное от руки, что я теперь подводник. Ну а
на некоторых лодках к этому обряду добавляется «поцелуй кувалды»: её
подвешивают к потолку и, когда судно качает, матрос должен изловчиться и
её поцеловать. Смысл последнего обряда от меня ускользает, но спорить
здесь не принято, и это первое правило, которое выучиваешь, входя на
борт.
Служба
Почти что на каждой подводной лодке есть два экипажа. Когда один
уходит в отпуск (а они положены после каждой автономки), заступает
другой. Сначала идёт отработка задач: например, погрузиться и выйти на
связь с другой подлодкой, глубоководное погружение на максимальную
глубину, учебные стрельбы, в том числе по надводным кораблям, если все
упражнения штабом приняты — то лодка уходит на боевую службу. Автономка
длится по-разному: самая короткая — 50 суток, самая длинная — 90.
В большинстве случаев мы плавали подо льдами Северного полюса — так
лодку не видно со спутника, а если лодка плавает в морях с чистой водой,
её можно увидеть даже на глубине 100 метров. В нашу задачу входило
патрулирование участка моря в полной готовности и применение, в случае
нападения, оружия. Одна подлодка с 16 баллистическими ракетами на борту
может стереть с лица Земли, например, Великобританию. На каждой из 16
ракет находится 10 автономных боеголовок. Один заряд равен примерно
пяти-шести Хиросимам.
Можно посчитать, что мы ежедневно возили с собой 800 Хиросим. Было ли
мне страшно? Не знаю, нас учили, что боятся те, по кому мы можем
выстрелить. А так я не задумывался о смерти, вы же каждый день не ходите
и не думаете о пресловутом кирпиче, который может упасть на голову? Вот
и я старался не думать.
Быт
Экипаж подлодки круглосуточно несёт вахту в три смены по четыре часа.
Каждая смена завтракает, обедает и ужинает отдельно, между собой
практически не общаясь. Ну, кроме собраний и общих мероприятий —
праздников, например, или соревнований. Из развлечений на лодке —
турниры по шахматам и домино. Пробовали устраивать что-то спортивное
вроде поднимания гири, отжимания от пола, но нам запретили из-за
воздуха. Он в подлодке искусственный, с повышенным содержанием двуокиси
углерода СО2, и физические нагрузки плохо влияли на сердце.
Ещё нам кино показывают. Когда не было всех этих планшетов и
DVD-плееров, в общей комнате стоял плёночный кинопроектор. Крутили в
основном что-то патриотическое или комедии. Вся эротика, конечно, была
запрещена, но матросы выкручивались: нарезали самые откровенные моменты
фильмов, где девушка раздевается, например, склеивали их в один и
пускали по кругу.
Жить в замкнутом пространстве не так трудно, как кажется. Во многом
потому, что ты всё время занят — восемь часов проводишь на вахте. Надо
следить за показателями датчиков, пультом, делать записи — в общем, не
отвлечёшься на посидеть и подумать о жизни. Каждый день примерно в 15:00
всех поднимают на «малую приборку». Все идут убирать какой-то участок. У
кого-то это пульт управления, с которого надо смахнуть пыль, ну а у
кого-то — гальюн (уборная для матросов в носовой части корабля. — Прим.
ред.). Причём самое обидное — закреплённые за тобой участки не меняются
всю службу, поэтому если уж начал драить туалет — драишь его до конца.
Что мне нравилось в плавании — так это отсутствие морской болезни. Лодку
шатало только в надводном положении. Правда, по правилам лодка обязана
всплывать раз в сутки, чтобы провести сеанс радиосвязи. Если подо льдами
— то ищут полынью. Выйти подышать, конечно, нельзя, хотя случаи бывали.
Еда
За день кок должен не только девять раз наготовить на ораву в 100
голодных матросов, но и для каждой смены накрыть столы, потом собрать
посуду и перемыть её. Но, надо заметить, подводников кормят очень
хорошо. На завтрак обычно творог, мёд, варенье (иногда из лепестков розы
или грецких орехов). На обед или ужин обязательно красная икра и балык
из осетровых рыб. Каждый день подводнику положено 100 граммов сухого
красного вина, шоколадка и вобла. Просто в самом начале, ещё в советские
времена, когда говорили о том, чем подводникам поднимать аппетит,
комиссия разделилась: они голосовали за пиво, другие — за вино. Выиграли
последние, но вобла, которая шла в паре с пивом, в пайке почему-то
осталась.
Иерархия
Экипаж состоит из офицеров, мичманов и матросов. Главный всё равно
командир, хотя внутренняя иерархия тоже существует. Офицеры, например,
кроме командира, называют друг друга только по имени-отчеству, ну и
требуют к себе соответствующего обращения. А вообще субординация как в
армии: начальник отдаёт приказание — подчинённый его выполняет без
комментариев.
Вместо дедовщины на флоте есть годковщина. Тех матросов, которые только
пришли на флот, называют караси: они должны тихо сидеть в трюме и
убирать воду и грязь. Следующая каста — подгодок — матрос, который
отслужил два года, а самые крутые — годки — у них срок службы больше,
чем 2,5 года. Если за столом сидят восемь человек, из которых, например,
два годка, то еда делится пополам: одна половина — это их, а вторая —
всех остальных. Ну могут ещё сгущёнку отобрать или за шилом послать
сбегать. По сравнению с тем, что в армии происходит, здесь практически
равенство и братство.
Устав — это библия, наше всё, считай. Правда, иногда до смешного
доходит. Например, согласно ст. 33 Строевого устава российских военных
сил, движение бегом начинается только по команде «бегом марш». И вот
один раз замкомдива в море пошёл в гальюн, а там замок висит. Он в
центральный пришёл и старпому приказывает: «Старпом, гальюн откройте».
Старпом сидит спиной — не реагирует. Замкомдива не выдержал: «Старпом,
принесите ключ бегом». А он продолжает сидеть как сидел. «Бегом, я Вам
говорю! Вы что, не слышите меня? Бегом! Бл..!!! Чего Вы ждёте?» Старпом
закрыл устав, который он читал, кажется, всё свободное время, и говорит:
«Я жду, товарищ капитан первого ранга, команду „марш“».
Командиры
Командиры разные бывают, но все должны вызывать трепет. Священный.
Ослушаться или перечить ему — получить выговор в личное дело как
минимум. Самый колоритный начальник, который мне попадался, — капитан
первого ранга Гапоненко. Было это в первый год службы. Только в
Мотовский залив вышли, Гапоненко пропал из виду с флагманским киповцем
(должность на лодке, слесарь КИПиА — Контрольно-измерительная аппаратура
и автоматика) в своей каюте.
Дней пять пили не просыхая, на шестой день Гапоненко вдруг поднимается в
центральный в куртке-канадке и валенках: «Давайте, говорит, всплывайте,
покурим». Покурили. Он спустился вниз, осмотрелся: «Чем это вы тут
занимаетесь, а?» Говорим, учебные маневры отрабатываем, вот надо
скооперироваться с соседней лодкой, 685-й бортовой. Он вдруг сам пролез
за пульт, взял микрофон и вышел в эфир. «685-й бортовой, я 681-й
бортовой, прошу исполнить „слово“ (а слово на морском языке означает
застопорить ход, остановиться)».
На другом конце провода раздалось какое-то мычание. А потом: «Я 685-й
бортовой, исполнить „слово“ не могу. Приём». Гапоненко начал нервничать:
«Приказываю исполнить „слово“ немедленно!» А в ответ ещё более
настойчиво: «Повторяю вам, исполнить „слово“ не могу. Приём». Тогда он
уже совсем озверел: «Я, б…, приказываю тебе, су…, исполнить „слово“ …!
Немедленно, слышишь! Я капитан первого ранга Гапоненко! Ты придёшь в
базу, су…, я тебя, бл…, за жопу подвешу!..»
Повисла смущённая тишина. Тут радист, полумёртвый от страха, бледнеет
ещё сильнее и шепчет: «Товарищ капитан первого ранга, прошу прощения, я
ошибся, нам нужен 683-й бортовой, а 685-й бортовой — это самолёт».
Гапоненко пульт разбил, выдохнул: «Ну вы и мудаки тут все», — ушёл
обратно в каюту и до всплытия больше не появлялся.
(клаустрофобия)
Рекомендую к просмотру.
Горюнов - кажется называется.