Латвия.Тетрадь должников; серый камень на обочине, на котором, в ожидании магазина на колесах, сидит сгорбившийся старик; женщина с богатым слоем пудры на лице и в блузке с кружевами, покупающая мешок "хвостиков"; спрятанная под рубашку зеленая пластиковая бутылка с дешевым вином. Так описывает rus.tvnet.lv поездку по дорогам Латгалии с автолавкой.
Одна из проблем крайних регионов, которая особенно затрагивает 19 районов Даугавпилса, географическая изолированность: на территории существует 553 официально зарегистрированных деревни, многие из которых находятся далеко от основных дорог. Подъездные пути некачественные, общественного транспорта до сел нет. В местах, которым повезло чуть более, автобус отправляется в цивилизацию один раз в день или даже в неделю.
Магазин на колесах SIA Ganpekri в отдаленных деревнях Крустпилсского, Екабпилсского и Даугавпилсского округов работает пять дней в неделю — некоторые маршруты имеют длину более ста километров.
Автобус быстро притормозил и остановился на обочине. Сначала даже не возможно понять, чего конкретно мы ждем, пока в конце заросшей тропинки не появляется скрючившийся, словно вопросительный знак, старик. Спешит, но все равно не идите быстро, в руках ветер колышет изношенный пластиковый пакет.
Клиенты автолавки пахнут плесенью, которая имеет тенденцию проникать в стены старых домов, лекарства, травяные чаи и мочу. У некоторых одежда дырявая и в пятнах.
В летнюю жару они прячутся в тени, а в дождливые дни берут табуретку, шерстяное одеяло и идут по дороге в ожидании магазина.
Макароны, белый хлеб и дешевое вино в зеленой пластиковой бутылке — самые популярные товары, которые люди покупают в автолавке. Обычная пенсия составляет 200 евро, а у кого-то 80.
Молодым нет места
Первая остановка. Автолавка въезжает в деревенский двор, похожий на картинку старых времен — посреди двора распустившиеся пионы, колодец с тонкой цепью, ссутулившийся деревянный домик. Здесь живет Нина. "Нет, не трудно", качает она головой. И действительно, всяко лучше, чем жить в переполненном многоквартирном доме.
Шопинг проходит по списку — медленно и обдуманно. Если продавцу кажется, что покупатель что-то забыл, она спрашивает: "Нина, а муку брать будешь? Может, маринованных шампиньонов"?
"Живот" маленького бусика удивительно вместителен — на прилавках можно найти все — соленые огурцы, календулу, водку, какие-то "хвостики", "крылышки", шампуни, бумажные полотенца, кофе. Доступны также резиновые сапоги и метла, но их нужно заказывать заранее.
Единственная покупательница Надежда когда-то работала в совхозе, затем в почтовом отделении, теперь все свое время она проводит в одиночестве в квартире, где когда-то звучали голоса ее детей. Она просит "тузика" и удивляется моему невежеству. Это колбаса для собаки!
“Сначала животным, потом себе — когда останется лишнее" поясняет она.
Женщина говорит, что живет у дороги, поэтому хорошо — почти каждый день приезжает одна из автолавок. Можно купить все, только денег не хватает. "Семья как будто есть и нет", — говорит Надежда, объясняя, что дети работают за границей — один в Германии, другой в Дании. Внук живет в Риге, а внучка в Украине. Всех разбросало по миру.
Многие встречают здесь продавцов магазина на колесах чаще, чем собственных детей. Автолавка привозит не только товар, но и информацию.
Координатор проекта Департамента развития Даугавпилсской краевой думы Язеп Круковскис говорит, что, хотя владельцы автолавок не хотят закрывать свой бизнес, им приходится сталкиваться со многими трудностями из-за низкой плотности населения и большого расстояния между деревнями и населенными пунктами. Время и цены на топливо играют против них. Плюс некачественные проселочные дороги.
Искусство выживать
Дмитрий ждет магазина, сидя на большом сером камне на обочине. Когда он встает, я вижу, что мужчина сложился будто циркуль, понимаю, что у него болит нога. Пиджак и брюки, кажется, вросли в его тело еще со времен колхоза. Он не хочет фотографироваться, потому что выглядит не очень хорошо. Так он объясняет, и этот аргумент звучит весомо. Пенсия Дмитрия составляет 80 евро, но он не жалуется — на три недели хватает, а потом он ест "в долг". Две пачки макарон, маленькая бутылочка дешевого вина, булка хлеба.
Все это Дмитрий складывает в десятки раз использованный полиэтиленовый пакет. Да, клиенты магазина на колесах те еще "зеровестеры".
Продавщица автомагазина рассказывает о таком культурном феномене, как тетрадь долгов. Она открывает толстую тетрадь в клеточку, в которой аккуратно и детализировано описан каждый "случай" от пенсии до пенсии — что куплено, за сколько, какого числа, когда деньги были возвращены. Большая часть покупателей долги отдают, и сразу же берут взаймы, иначе не выжить.
Владелица магазина на колесах Кристина о "тетраде долгов" говорит – ну как оставить человека без хлеба?
За 16 лет работы автолавки количество покупателей уменьшилось вдвое. Она вспоминает, как пять лет назад исчез один из постоянных покупателей — магазин подъехал, а от старой клиентки ни духу. И так две недели. Позже выяснилось, что у одинокой женщины случился инсульт, она упала и осталась без помощи. Умерла.
Старообрядец Иван Иванов — статный человек, прогуливающийся по лугу. Он так сильно хочет поговорить, что покупки остаются на втором плане.
Он отставной морской геолог, учился в Москве, с 1972 по 1982 год, работал в Ливии при режиме Каддафи, где немного выучил арабский язык, побыл в Магадане, на Урале и в Украине.
Долгое время работал в рижской компании с шизофреническим названием "Latgiproprom". Жена Ивана, на десять лет младше его, живет в Риге. Здесь он один в доме родителей. Невероятно, но Ивану 80 лет. "Что ты мне эту маленькую даешь — там же нет ничего", — говорит он продавцу, который кладет маленькую бутылку вина в пакет. Та отвечает, что в маленькой вино крепче. Иван все время улыбается — он, кажется, долго ждал слушателей. Он уверяет, что его дедушка служил у российского царя, а известный композитор Янис Иванов — его дядя.
Когда мы останавливаемся у кладбища, я удивляюсь: здесь будут покупатели? Однако вскоре у магазина образовалась небольшая очередь.
Это единственная очередь сегодня. Низкорослый мужчина в стильных солнцезащитных очках прячет бутылку вина за рубашкой. Сегодняшнюю норму отработал, объясняет он. Вместе с остальными представителями муниципальной программы "столатовик" они ухаживают за могилами солдат.
...Они не из тех, кто заполняет социальные сети милостивыми криками о помощи, они не найдут своих имен в списках благотворительных организаций. Да и кто бы им пожертвовал? Таким старым, морщинистым, с признаками деменции.
